Из де Сада я прочел только «Жюстину», но не из каких-то плотских влечений, а лишь для того, чтобы быть в курсе обсуждаемого. Ну да, пошло… для того времени вообще запредельная порнуха в литературе, хотя в жизни они там все оттягивались еще и покруче, чем описал глупый маркиз. Просто, он нашел в себе безумную смелость придать свои литературные мысли публичности. Да и на религию тоже наехал слишком уж смело. Вот ему и прилетало со всех сторон.

Однако, имя его все еще в ходу. Он грязно наследил в истории человечества, но история вытерпела и это. А вот хулящих его мы и не знаем. Сами того не замечая, они стали лишь тенями маркиза, обсасывающими подробности и смакующие то, о чем он писал без совести. И разве это не подтверждает того, что они еще большие извращенцы, чем веселящийся на томах истории де Сад?

Стрелять их! Вешать! Надо украсить наши города достойными сооружениями. Для чего? Для назидания. Нельзя насиловать историю даже тогда, когда она делает вид, что это ей нравится. История – женщина. Она отомстит. Пусть не сейчас, но обязательно потом… время для нее не имеет значение. Поэтому не стоит считать, что история – это лишь название учебника для 6-8 классов средней образовательной школы. История – это самовольное оружие в руках времени. Я люблю историю… если бы она была женщиной материальной и физически по человечески осязаемой, то я бы женился на ней без раздумий. Какая женщина… во всем мире такой больше не сыщешь.

Забавно, что женщины всегда имели свое тяжкое последствие для моей жизни. Однако не спешили в нее входить, ограничиваясь причинением последствий как бы со стороны из тени. Изначально у меня были к этому претензии. Не всегда обоснованные, но достаточно серьезные, чтобы можно было занести их в протоколы небесной канцелярии. Казалось бы, я должен был стать ярым женоненавистником, но, по моим внутренним впечатлениям, такого так и не случилось. Вместо того чтобы прекратить доверять женщинам, я стал больше их понимать. Да, многие мне не поверят, но это так. Те, с которыми меня сталкивала судьба дальше, получали от меня упреждающий удар и, либо ретировались вовсе, либо вели себя со мной более приемлемо для моих нервов.

Такое положение ситуации устраивало всех.

Ну не мог я себе позволить просто пользоваться ситуацией. Воротит меня от такого. Противно.

«Поразительно, но многие люди не испытывают усталости от обыденности жизни. Они радуются или сожалеют каждому дню, не погружая себя в излишнюю философию. Думаю, это оттого, что многим или не доступны все благи жизни, и они о них лишь мечтают и находят в этом отдохновение от бытовухи... или же они изначально богаты и глупы от рождения, что могут позволить себе радоваться даже тому, что любимая канарейка свернула себе шею в прутьях золотой клетки.

Людей без претензий к жизни большинство. И это хорошо... ведь меньшинство, оно и есть - одно большое ничего.

Самая большая проблема размышляющих о смысле жизни - скука. Они слишком часто задают вопросы типа "Что?", "Где?", "Когда?", не забывая добавлять к ним "Почему?", "За что?" и "Кому это надо?", придаваясь кофейной философии в три часа ночи на темной кухне чужой квартиры. Это происходит независимо от того, чья эта квартира; не волнует, что еще несколько минут ты обнимал обнаженное тело хозяйки жилья в ее же собственной постели, а теперь распиваешь ее кофе в прикурку с ее сигаретами... Конечно, когда она проснется - будет грандиозный скандал... а может быть, ты поцелуешь ее в губы, потом шею... дальше чуть сожмешь руками упругую грудь и ночь повторится под фанфары ее оргазмов.

А еще можно - просто уйти в ночь, вымыв за собой чашку и вытряхнув в окно на чье-то пастельное белье окурки и пепел из хрустальной пепельницы в форме головы совы.

Однако и в таком ритме жизни случаются свои забавные казусы: как-то встречаешь миловидную девушку в "маршрутке". Ее длинные черные волосы текут по плечам, лицо чуть тронуто косметикой, а губы манят ярко-красной помадой... Некоторое время с ней просто переглядываешься, периодически делая вид, что тебя больше интересует замызганное грязью окно за ее спиной, нежели кулон с янтарем, лежащий меж грудей, краюшек которых открывает темно-зеленого бархата декольтированное платье. И тут твое внимание призывает сотовый телефон. Ты со злостью отвечаешь на звонок, а в это время прекрасное видение исчезает из "маршрутки".

Все бы хорошо - есть осознанная причина для расстройства. Но на вечер у тебя другие планы и прекрасная незнакомка начисто вылетает из твоей головы. Ты готовишься к встрече со старыми друзьями, хотя никакого желания в этом не испытываешь... Долгое время добираешься с двумя пересадками на другой конец города, заходишь в дом, а там... она. Ну как не удивится таким совпадениям?

Через некоторое время ты оказываешься в водовороте чужого веселья. Пытаешься от него спрятаться, но не находишь уединенного уголка. Все чаще и чаще твои шутки отдают смесью плоской грубости и неуместной пошлости. Ты пытаешься избавиться от назойливого внимания, и все ищешь, как бы поближе сойтись с прелестной девушкой.

А она не замечает тех акульих кругов, которые ты нарезаешь вокруг нее, стискивая прозрачную ножку бокала богемского стекла, в котором на донышке плещется плохенькое вино. Она старательно избегает прямого взгляда твоих глаз, резко обрубает прочих ухажеров и как-то все отдаляется от царящей вокруг действительности...

Скоро вокруг тебя все становится размытыми пятнами, которые взбадривает надрывное репение музыки из 60-ти ватных колонок. Лишь ее алые губы служат тебе путеводным маяком в мире, который более схож с полотнами Мане. Ты бредешь за ней, расталкивая окружающих и в твою спину врезаются злобные мысли. Но ты даже не замечаешь этих болезненных уколов... Лишь ее губы... эти алые губы... алые, словно свежая кровь.

И тут ты находишь пустую комнату: советский телевизор меланхолично передает помехи, со стены глядят в рамках фотографии неизвестных тебе людей, на подоконнике в торфяном горшочке цветет кактус из семейства пирамидальных... но здесь еще она. Стоит и разглядывает книжные полки, предоставив тебе созерцать правильные линии ее спины.

Ты:

- Э... добрый вечер.

Она:

- Проходите.

Ты:

- Любите одиночество?

Она:

- Нет, просто не люблю людей.

Ты:

- Это заметно...

Она:

- Почему?

Ты:

- Просто... просто я за вами долго наблюдал и видел, как вы от всех ускользаете словно ветер-недотрога.

Она:

- Красивая метафора, только вот не совсем точная.

Ты:

- Ну, никто не застрахован от лексических ошибок...

Она:

- Так же как от плотских?

Ты:

- Хм, может быть... Но это вопрос секса, а не первого разговора.

Она:

- А кто сказал, что разговор не может плавно перейти в секс?

Ты:

- Никто. Но условия уж очень средненькие... Кажется, в первой постельной встрече двух людей должно быть больше изыска.

Она:

- От этого тоже устаешь. Тем более, все эти условности значат, что ты контролируешь страсть... А мне нравится спонтанность. В этом больше удовлетворения.

Ты:

- Девушке видней.

Она:

- С чего вы это взяли?..

Вот на этом вопросе все и заканчивается. Утро врывается в окно разрядом лучей, и прекрасная незнакомка исчезает в их тепле... И ты даже не успел узнать ее имени... А как этого хотелось. Что ж, у всех есть свои маленькие тайны.

Но не до такой же степени?

День следующего дня встречает тебя людской суматохой. Все вокруг спешат по своим делам и у них не хватает сил на взаимные улыбки. Зато превелик запас оскорблений, которые ты слышишь на каждый свой неверный зигзаг в людском потоке. Сам того не замечая, начинаешь заводиться. Твои губы искажает приступ злобы, и ты понимаешь, что с удовольствием покрошил бы всех в мелкий винегрет тупым топором.

С этими мыслями ты ищешь, как бы вынырнуть из этого потока, но тебя несет, зажатого авоськами и тертыми дипломатами, все дальше и дальше по направлению в неизвестность... А над головой делает последний виток станция "Мир". И от этого во вселенной станет скоро одним творением рук человеческих меньше.

Дальше... Дальше ледяной ужас сковывает твое тело. Ты панически озираешься в поисках угрозы, но не замечаешь, как вороненое лезвие семигранной шпаги вонзается в твою спину... ты лишь видишь, как она вырывается из твоего сердца, чувствуешь, как из раны начинает крупинками вытекать горячая и липкая кровь... и понимаешь...

...понимаешь, что и твоим секретам пришел конец."

Локки сделал последнюю запись и самодовольно улыбнулся.

- Знаете что это? - спросил он. - Через какие-то триста двадцать семь лет эти строчки станут классикой литературы. А куча ученых будет спорить о том, кому приписать авторство над этим произведением. Забавно?»

Вот именно. Почти все события могут оказаться в этом ранге. Все происходит вокруг нас, вместе с нами… без нашего участия. События сменяют друг друга в этой жизни. Чаще всего этот бег вообще невозможно уловить. Хотя мы и пытаемся… даже обосновываем свое рвение попыткой осмыслить происходящее, дабы избежать последствий в будущем. А получается, что все изменения уже были произведены и мы лишь действуем в их направляющей. Чтобы привнести в этот мир нечто такое, чего никогда не было, нужно по минимуму быть не от мира сего. Какой же в этом смысл?

Все, что не происходит, извечно упирается в этот вопрос из серии вечных вопросов с бесконечной возможностью ответов. Хочется иногда ощутить себя Богом… кажется, что именно ты верно знаешь, как этому миру было бы лучше. Почему бы Богу не пойти в отпуск? Почему бы ему не съездить на рыбалку? Пусть отдохнет… он столько лет делает этот мир таким, что уже начинаешь его ненавидеть. Потому и надо менять… надо. Зло, решительно, без сомнений. А Бог? Ну, пусть он выслушивает мольбы просящих если ему это так нравиться. Надо действовать. Надо. Сейчас, здесь. Иначе время опять будет бежать дальше, а тебе лишь останется цепляться за обрывки секунд, упавших с магистрали судьбы.

Я хотел бы и не хотел бы быть Богом. С одной стороны, приятно единым движением брови управлять ходом мироздания.

С другой же, всякое действие имеет не только противодействие, но и регламент ответственности. Если исходить чисто умозрительно, то эта ответственность существует до принятия решения о действии, во время самого действия, а так же после совершения действия. Не слишком ли много ответственности для Бога? Так можно и с разумом попрощаться. Столько мыслей… и все имеет смысл, но явно видна их бесполезность. Значит, Бог творит свои дела вообще без всяких измышлений? Напоминает дешевую игру. То есть, Бог – лицо императивное. Но его действия не могут быть императивными. Вот оно как… Но ведь если в людях есть понимания о совести, ответственности, нравственности… а мы созданы по подобию Бога… как же может быть так, что в Боге – этого нет? Или же все таки верны те теологи, которые утверждают будто бы Бога невозможно понять человеческим разумом. Следовательно, Бог изначально создал нас с изъяном? Означает ли это, что люди все же могут быть Богом, а не пытаться уподобляться ему?

Все же Бог хитрее. Он изначально это знал, и поэтому выделил нам предел развития. Почему? Потому что у него уже был прецедент с ангелами. Да, да… тот самый Люцифер и все прочие, павшие с ним. Поговаривают, что это была та еще драка. Что же, верю… я неплохо знаю историю людей и потому могу проводить вполне сносные аналогии.

Конечно, совершенно не дано знать, как там было в действительности. Может, просто банальный передел собственности, сферы полномочий, а так же доступа к казне? И это тоже может быть… Рай – высоко, а ад – глубоко. И между этим всем – мы. Простые и грешные, сильные и беспечные, умные и мертвые, влюбленные… всякие.

Исходя из предположительных аналогий дальше, вполне достойно предположить, что наш мир и есть чистилище, кое определяет последующее распределение посадочных мест в раю и аду. Следовательно, все происходящее здесь с нами либо по нашей воле, либо независимо от нас будет определяющим фактором при выдаче билетов на проезд.

Вообще-то, чистилище – крайне мрачновато звучит по отношению к нашему миру. Больше похоже на эдакую смесь полуада-полурая. Как-то не улавливаю я того промежуточного, чему можно было бы навесить сей готически верный термин. Что же… это тоже оставим на моей персональной совести. У всякого Бога есть свои проблемы и, как я уже лично выяснил выше, совсем не следует придавать им углубленное мыслительное решение. Главным будет осознание…

Нет, так я окончательно запутаюсь! Все уже варианты использовал и так и не смог найти хоть сколько-то достойного. Везде изюминки изъянов. Получается: либо вообще не имеет смысла этим заниматься, либо же необходимо выработать свою единую концепцию без учета мирового мнения. То есть, создать с нуля всю теорию мироздания и миропонимания. Эка… Возможно, что audaces fortuna juvat[1], но я так же прекрасно знаю, что bonа mente[2] всегда приходиться мириться тем, кому они вовсе не нужны. Опять много крови… опять отречение царей и массовые сожжения староверов. Надо ли мне это? Думаю, что еще не готов к такому. Потому и ощущаю, как вползает в мою душу Печаль Четвертая.