Сам я далек от всего этого. Никакой углубленной теории. Только формальная практика. Комбинация Ctrl+Alt+Delete – потолок моих технических чудес с компьютером. Однако, я всегда отдавал уважение тем, кто с этой чертовщиной не только на равных, но еще и во многом превосходи оную.

В данной ситуации я находился именно среди таких людей. Осталось только выяснить каких же именно.

- Детки, а вы вообще кто? – спросил я деловым тоном.

- Мы? – Ник ухмыльнулся. – Мы борцы со злом XXI века.

- Прикольно. Хакеры что ли?

- Сам ты… хакер. Говорю же тебе – боремся со злом.

- Это по каким заветам? Отбираете у богатых, чтобы стать богатыми и творить добрые дела?

- Ты всегда умеешь о людях только плохо думать? – спросила Калина, вынимая шпильку.

- А вы большего и не заслуживаете, - ответил я, прикуривая сигарету.

- У нас тут плохо с вентиляцией, - укоризненно сказал Ник.

- Откройте окно, - посоветовал я, пуская колечко дыма.

- Что тебе вообще надо? – Ник сел в кресло, а Калина монотонно продолжала править свои ало-красные ноготки.

- По-сути, ничего. Просто… любопытно вот было.

- Удовлетворил любопытство?

- Ага. И приобрел его еще больше. Не люблю начало тайн. Предпочитаю добираться хотя бы до их середины. Либо, при удачном стечении обстоятельств, ad infinitum[1]. Не так уж и много осталось из того, что мне действительно любопытно.

- Твои слова можно принимать на веру?

- Ага.

- И что ты будешь делать с этим знанием?

- Запрячу его в глубины разума и, по прошествии времени, окончательно забуду.

- То есть, ты тратишь свое время на нас и считаешь, что не будешь потом об этом сожалеть…

- Время – иллюзорно, - сказал я. Нет никакой нужды считать его разумным существом. Не стоит преклонять колени перед его неумолимым бегом… возможно, это тоже лишь иллюзия и все мы проснемся. Какова тогда будет реальность для нас? Что мы увидим и что мы поймем? Возможно там тишина…

- Эй, парень, ты так всю оперативку[2] себе сожжешь! К собственным мозгам надо уважительнее относиться. Снесешь всю систему. А это тебе не компьютер. Тут обычной переустановкой программной оболочки не обойдешься.

- Ничего, я и не замечу.

- Что, уже сталкивался со сбоями?

- Ну, я же живу не первый день.

- Мало ли… ты такие кульбиты на машине совершил, что вполне возможна вероятность того, что нейронная связь в твоей башке не в самом лучшем состоянии.

- Интересно, откуда ты это знаешь?

- Ну, - ухмыльнулся Ник, - я бы мог тебе сказать, что мы имеем доступ к местной информационной сети и потому обладаем всей информацией по поводу причин твоего здесь пребывания.

- Однако, ты не можешь этого сказать.

- Нет, не могу. Тебя не провели через электронную регистрацию. Твоя персона вообще не отображена здесь никак. Это странно, но уже вполне привычно. Нам уже случалось сталкиваться с приведениями.

- И как?

- В этой стране грешно лишний раз удивляться по пустякам.

- Так откуда же информация?

- Информация? С камер слежения. Ты же совершил свой полет возле супермаркета, а он оборудован камерами видеонаблюдения не только в торговой части зала, но и ведется наблюдение за прилегающей территорией. В данном случае, несколько камер записали события той ночи, и кто-то рьяный выложил все это в режиме свободного доступа. Правда, запись была доступна не более шести часов, а потом исчезла так качественно, словно ее и не было вовсе. Правда, мы успели ее сохранить… мы всегда отслеживаем подобное и действуем оперативно. Интернет – это самая качественная пустыня с хорошими миражами.

- Я могу посмотреть это?

- Конечно. Мази, выдели Антону монитор.

Качество записи оставляло желать лучшего. Камера лишь захватила мой эффектный полет, а байкеры в ее поле не попали. Я видел, как моя машина упала на другой припаркованный автомобиль… прошло немало времени, а потом она упала рядом… еще через некоторое время показался я и пополз прочь. Потом был взрыв. Странные ощущения… как-то необычно было наблюдать за всем этим со стороны.

- Ну, как тебе зрелище? – спросил за моей спиной Ник.

- Впечатляет, - ответил я. – Подробностей только маловато.

- Какие же тебе еще нужны подробности?

- Уж не думаешь ли ты, что я сам захотел совершить этот трюк?

- На слабоумного ты похож мало, но всякое бывает.

- Согласен. Навидался. Но здесь явно не моя заслуга. Нашлись добрые люди, которые решили сделать из меня каскадера. Смущает лишь то, что я совершенно не понимаю для чего им это было нужно.

- Извини, но на эту тайну у нас разгадки нет.

- Я и не претендую. Все становиться явным лишь в тот самый и определенный миг… либо же вообще никогда.

- Оптимистически настроенный пессимист, - заключила Калина. – Устаревший формат человека в новом веке.

Меня это развеселило. Люблю всевозможные термины и определения. Они словно штампы подтверждают существование реальности.

- И все же я хотел бы вернуться к сути.

- Суть проста – есть информация. А информация должна жить. Вот мы и отслеживаем информацию, систематизируем ее, находим применение.

- Естественно, из добро-корыстных побуждений.

- А как же без этого? Оборудование стоит денег. Эта территория тоже стоит денег. Все стоит денег. Без них нет ничего.

- Понимаю. А скажи мне… какие вообще могли быть причины того, что эта запись так быстро исчезла.

- Причины? Почти любые… начиная от официальных и кончая фантасмагоричными. Возможно, что ведется официальное расследование этого инцидента и потому вся информация имеет процессуальный статус. Или же просто случайный симптом очередной хакерской войны.

- Войны?

- Конечно. Интернет – это джунгли, в которых много злобных диких обезьян. Обезьяны делят бананы и кокосовые пальмы и в этих разборках все средства хороши. Интернет вполне можно сравнить с вавилонским государством. Т.е., той его частью, когда Бог смешал языки строителей башни. Хотя в сети интернет и правит многоязычность, но мы теперь умнее – у нас есть унифицированные языки программирования, которые понятны в равной степени и японцу и французу. Разниться лишь степень качества владения этими языками. В этом наша связующая общность. Это же и та ахиллесова пята. Невозможно произвести равенство. Всегда будет градационная политика любого общества: кто-то будет стоять выше, а кто-то на несколько ступеней ниже. Опять же, те, кто ниже – всегда будут стремиться подняться выше, а те, кто выше – будут стремиться еще выше и сопротивляться тому, чтобы опуститься ниже. Поэтому и идет постоянная борьба… она то позиционная, то всплески ярких конфликтов. Сам можешь судить, как киберпреступность все больше и больше увеличивает объем своего присутствия в повседневности. Практически все вещи из твоего обихода, так или иначе, имеют в себе либо программируемые составляющие, либо же производство этих вещей производиться посредствам программируемых действий. Звучит не очень страшно, но когда к этому еще прибавляешь понимание, то вот тогда и появляется настоящий страх. Наше знание языков программирование вкупе с человеческим разумом позволяет пока что превосходить большую часть населения этой планеты. Поверь, предела нет… практически полностью оградиться от технологического процесса невозможно. По любому ты будешь существовать в каких-либо информационных источниках, которые можно найти, подвергнуть анализу и принять какие-либо действия. И даже добровольная смерть тебя не спасет. Персоналии могут жить в информации практически бесконечно долго. Своего рода такое вот бесполезное бессмертие для человека.

- Замечательно… значит, бессмертие – есть? Только этого не замечают…

- Бессмертие существовало всегда. Просто его формы были различны.

- Думаю, такое объяснение массы не устроит.

- Вес потому что большинство присваивает бессмертию физическое понимание.

- Ну, знаешь ли… все же лучше быть бессмертным телом нежели обладать бессмертным духом.

- Этак вы на теологические споры опуститесь, - усмехнулась Калина. – У каждого своя точка зрения. И не заблуждайся на этот счет. Ник вообще ни во что и ни в кого не верит. Он участвует в случайностях, но не более. У него нет знамени и высшей идеи изменить людей к лучшему. Нет, не потому что это ему не надо. Просто он знает, что это невозможно сделать его силами.

- Ага… понял. Типа получается «Нафига вообще нужен человек на этой планете?».

- Именно, - Ник взмахнул руками. – Вот самый главный и единственный вопрос на который мы сами должны дать ответ. Но не всем, а сам себе каждый.

- Скучно это все, - пробормотал я. – В этом не будет жизни. Вообще никакой. Прерогатива задавать вопросы и искать на них ответы для большего числа людей должна быть исключительно для избранных. Иначе такой балаган начнется, что и своих ног не найдем.

- К чему это ты?

- К тому, что оружие еще никто не отменил. Невозможно даже и думать о том, чтобы выработать одну общую точку зрения на всех. Всегда будут те, кто ее не приемлет. И даже в стане понимающих и принимающих будут те, кто принимает и понимает отлично от других подобных.

- Именно. Потому мы всегда в состоянии войны везде и во всем.

- Понятно… значит вы – войны. Партизаны?

- В условиях современного законодательства – да, - ответил Ник. – Законы нас не любят. Мы ведь самые «беззаконные» граждане этого мира. Да, у нас есть свои понятия о чести… но они столь расплывчаты, что их как бы и нет. Можно блюсти принципы лишь пока это удобно.

- Анархия в анархии… Ab ovo usque ad mala[3]. Вообще-то, меня это не удивляет. Я уже знаю в какой стране я живу.

- Что, изучал паспорт?

- Примерно так, - ответил я, улыбнувшись.